Строительство церкви дело хлопотное. Особенно сегодня. Нужно подписать кучу бумаг. Согласовать. Утвердить. Добиться и только после этого строить. А для того, чтобы строить нужны деньги. Нужны спонсоры. Деньги за свечи идут на новые свечи. Для храма нужны другие цифры. Другое измерение.
Петриковский батюшка Николай, что восемь лет потратил на сбор необходимых бумаг, с грустью смотрит на тот земельный участок, что ему удалось «застолбить» под строительство Свято-Покровского собора. Он не может понять, почему в одном из самых знаменитых селений Днепропетровской области, куда приезжает огромное количество своих и иностранных туристов, нет своего храма. Почему, начиная с 1772 года, когда впервые в бумагах старинных упоминается это село, строились церкви, уходили в небытие, появлялись новые и тоже пропадали под молохом войн, но свято место пусто не бывало никогда. Есть и сегодня маленький саманный очаг духовности, что взошел полевым цветком в далекий послевоенный 1947 год. Вера может жить веками, но не саман! О чем ему спорить с технологиями ХХI века?
Мы так устроены, что всегда что-то с чем-то сравниваем. Впечатления, людей, предметы. Вот, скажем, разрушили в самом центре города «Детский мир». Да, это была архитектура особого периода. Сталинский классицизм был груб и огромен, но он был памятником своей эпохи и мог бы простоять не один десяток лет. Его снесли. Построили другой прямоугольник. Его легкость обманчива, красота сомнительна и польза от такой перестройки не вызывает ничего кроме массы вопросительных знаков. Но, значит, это кому-то нужно было. Возможно одному человеку. Возможно нескольким.
Церковь не может быть нужной одному человеку. Даже батюшке. Он и в рабочем вагончике может поставить икону и проводить службу. В намоленное место люди придут. Им там будет тесно? Да. И тогда батюшка выйдет из вагончика и будет беседовать с людьми. Они будут его слушать. Верующих мало не бывает. Их много. Верующие – это все мы. Потому что мы всегда верим в добро и справедливость. Нас обманывают чиновники на всех уровнях власти, а мы все равно, по наивности своей, пытаемся их понять и поверить. Мы привыкли жить с верой. Это суть человеческая.
Вот и в строительство храма в Петриковке тоже люди верят. Но не может же так быть, чтобы разбивали огромные и крепкие здания, строили вместо них почти такие же, а саманный приход так и оставался в опасных трещинах десятилетиями. Если земля Петриковская гордится именами своих кошевых, если с нее начинается история края Екатеринославского, если каждый губернатор считает своим долгом хоть однажды побывать в этом удивительном селении, что дало миру столько ярких и громких имен, а заказы местным мастерам поступают от самых что ни на есть верхних эшелонов власти, то почему не выполнить, хоть одну, по-настоящему большую, просьбу сельчан и не построить собор, который не только подтвердил бы значимость села, но и объединил вокруг себя. Молодежь не уезжает оттуда, где ведется стройка. Это аксиома. Это перспектива. А настоящих перспектив у нынешней молодежи совсем немного. К сожалению.
Один человек храм не построит. Да и денег прихожан на это не хватит. К кому обратиться? Петриковский батюшка Николай много думает об этом. Пойти с протянутой рукой, как это делают люди на паперти, он не может и не хочет. Он наивно ждет, что однажды придет кто-то и скажет: - «Давай помогу. Пришло мое время собирать камни. Пусть они выстроятся в храм. Храм, который останется моим детям и внукам, правнукам и праправнукам. Он останется людям, и они будут помнить имя мое. Что мы оставляем после себя? Только то, что успели сделать. Хорошее или плохое, оценит время.
В Днепропетровске бывшие кинотеатры и детские сады умело «перекроили» в церкви. А сколько появилось молебных домов?! Это ответвления, которые называются сектами. А люди все равно потянулись к ним. Незнанием всегда руководит обман. Запутавшийся в своей жизни и делах своих, продолжает увязать в своей неграмотности. Идет в секту. Наивный, он попадает под абсолютно незнакомый пресс чужого психологического давления и окончательно остается в лабиринте непонятности и безысходности. А в это же время мнимые пасторы покупают себе дорогие иномарки и элитные дома. Не будем о грустном, потому что вытащить человека из болота, в которое он угодил, очень трудно. Особенно, если нет альтернативы. Между саманным домиком и огромным «дворцом» всегда есть разница, как есть разница между киоском на перекрестке и супермаркетом.
Церковь не самоцель петриковского батюшки. На его век хватит и того, что есть. А что потом? Кто придет после него? Захочет ли прийти? Потянутся ли люди в помещение, которое в любой момент может обрушить на них ветхими балками и пересохшей глиной? Но самое главное не в этом. Если бы речь шла о захудалом хуторке на краю географической карты, это одно, а когда речь идет об одном из самых ярких культурных мест области, что находится под эгидой ЮНЕСКО, как уникальный центр народного творчества с многовековой историей, то и вызывает удивление вопрос, а почему такое неуважение к своей истории, к своему народу и своей вере?
А может быть, совсем не обязательно, чтобы в селе венчались молодые, крестили детей, отпевали покойников? Зачем она, церковь? Пока гром не грянет мужик не перекрестится. Может быть так?
Но почему, же мы идем к иконам и говорим: «Спаси и сохрани, Господи!». Господи помилуй! И у меня одна просьба к тебе, Господи! Пошли умных людей к петриковскому батюшке Николаю.
Господи! Помоги ему! И мы все поможем. Каждый по-своему. Хочется, чтобы в конце жизни можно было спокойно закрывать глаза, зная, что жизнь прожита не зря.
