Когда же вошел Иисус в Капернаум, к Нему подошел сотник, моля Его: «Господи! Слуга мой лежит дома в расслаблении и жестоко страдает. Иисус говорит ему: Я приду и исцелю его. Сотник же, отвечая, сказал: Господи! я недостоин, чтобы Ты вошел под кров мой, но скажи только слово, и выздоровеет слуга мой»(Мф.8,6-8). После этих слов Господь удивился и сказал: «…истинно говорю вам, и в Израиле не нашел Я такой веры…иди, и, как ты веровал, да будет тебе»( Мф.8,10,13).

Cотник является для нас здесь учителем. Чему он нас учит? А учит он нас тому, что нам необходимо, когда мы просим, - добродетелям - это, по крайней мере: глубокая вера, милосердие, любовь к ближним и смирение. Смирение – это состояние духа, когда мы считаем себя ниже и хуже всех, и, когда наш дух никак не возмущается, не только, когда нас никто не беспокоит, но даже и тогда, когда нас обличают. Мы считаем, что надо остановить того человека, который против нас говорит напраслину, ложь, который нас раздражает, мы считаем, что должны его воспитать, должны ему поставить какие-то рамки. Это слово, может быть, и будет полезно, хотя очень мала вероятность того, что он нас услышит и сразу станет другим.

Есть тут другой большой вопрос: а будет ли нам полезно то исполнение наших прошений, о котором мы молимся? Нет, это будет вредно. Очень часто так и бывает, что мы просим о чем-то, а Господь это не сразу исполняет. Так, что мы вынуждены, порой, ходить по начальствам, по кабинетам, стучать в двери очень-очень долго. Господь нам это специально попускает, чтобы при этом хождении мы поняли необходимость в терпении и такой высшей добродетели, как смирение. Поэтому Господь хочет, чтобы прежде, чем получить просимое, мы получили высший дар – дар смирения и терпения.

Так же Господь не всегда подает нам просимое, когда мы молимся о больном человеке, так как у нас нет такой твердой веры. У нас нет уверенности в каждом слове Евангелия, которое уже произнес Господь. А сотник просил, чтобы Христос сказал только слово! Посмотрите, сколько слов собрано в Евангелии, а мы эти Божественные слова не читаем, не считаем для себя это нужным. А если и читаем, то не имеем такой глубочайшей, окончательной, беспрекословной веры в то, что если Господь все те слова сказал, то так их и нужно исполнять, и по ним строить свою жизнь.

Действительно, если мы посмотрим на нашу жизнь, то ужаснемся, наше сердце просто не выдержит и разорвется на куски, потому что наша жизнь не только не соответствует Евангелию, но она даже и никакой другой религиозной концепции, в которой может быть полно всяких ошибок, ересей, заблуждений. Просто мы привыкли сами себя оправдывать и не замечать своих собственных грехов и недостатков. А, когда мы видим эти недостатки в других, то это нас очень возмущает и шокирует.

Это происходит, братья и сестры, не только в каких-то мелочах, бытовой жизни, а даже в очень страшных вещах. Например, Господь говорит: «Не убей», и мы понимаем, что, да, убивать страшно. Но, посмотрите, женщина идет на аборт и убивает своего ребенка, или её толкает на это супруг, и потом она приходит в храм, и просит дать ей молитву, а через месяц она пойдет и еще убьет. У нас нет такой веры в слова Спасителя, как у этого сотника.

Далее мы от веры переходим к милосердию, к состраданию, которые были у сотника и которых не хватает у нас. Давайте будем честны. Когда мы молимся о выздоровлении кого-то из больных, то мы, как правило, молимся о своем себялюбии, о своем собственном спокойствии, потому что тот больной, который у нас есть, нам докучает, нам тяжело за этим больным ухаживать, тратить деньги, силы. И вот мы просим, чтобы Господь подал ему здравие, а на самом деле мы молимся о себе, чтобы нам стало легче и проще.

У нас нет подлинного милосердия и любви к ближним. И даже, если вернуться к случаю с абортами, пусть каждая мать или отец ребенка, который толкает на аборт, подумает, о том, что, если завтра их тело расчленят на куски и бросят в ведро, разве будет не больно? Так же больно тому ребенку, который в утробе и сам себя не может защитить. Мы не имеем любви к ближнему, не можем представить, что наш ближний тоже о чем-то переживает, страдает и мы его боль не научились еще рассматривать как свою собственную боль.

Именно этому нас и учит Господь, когда говорит: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя»(Мф. 22:39). И пока мы ближнего, которого видим, не возлюбили, то не можем возлюбить и Бога, которого не видим, и, поэтому, нам спасение дается очень тяжело. В этом тоже есть огромный промысел Божий.

Он заключается в том, что Господь знает свойства нашей природы: если нам что-то трудно дается, то это мы и ценим. Например, мать любит больше всего того ребенка, с которым она больше всего занималась, страдала, мучилась, потому что она в него вложила больше сил. Или художник: если ему какая-то картина очень долго не дается, то, когда она у него получается, он ценит её больше всего. Так же точно и Господь.

Путь спасения нам дается тяжелее всего на свете, чтобы мы ценили рай, Царство Божие, ценили ту благодать, которую нам дает Господь. Поэтому стяжание этой Божественной благодати в нашей жизни бывает очень трудным, тяжелым действием. Вот таким урокам научает нас сегодня Евангельское чтение о Капернаумском сотнике. Аминь.