Два человека вошли в храм помолиться. Один фарисей, а другой мытарь. Гордость фарисея и уверенность его в собственной праведности  были таковы, что он искал первого места не только в глазах людей, но и перед Богом, занимал лучшее место не только за обедом и собрании, но и за молитвой.

    Одного этого достаточно, чтобы понять, какой страшной неправедностью поражен фарисей и как ослепил его грех. Грех ослепляет. «Если говорим, что не имеем греха – обманываем самих себя, и истины нет в нас» (1 Ин. 1.8).

   Грешный человек пришел в храм, чтобы обесчестить других людей и похвалится своими добрыми делами. Он не грабитель, не обидчик, не прелюбодей, как другие. Мало того! Он постится два раза в неделю и десятую часть  из всего, что имеет, отдает на Церковь и нищим. Запомним, братья и сестры, с самого начала нашего пути к Великому посту: пост, и молитва, и добрые наши дела, оказывается, могут не приближать нас к Богу, а наоборот, удалять от Бога и от людей.

    Пост, и молитвы, и милостыня существуют для того, чтобы мы научились смирению и любви к Богу и  человеку. Фарисей постился и давал милостыню, но он призирал и ненавидел других, надмевался и превозносился над Богом. И вообще, зачем ему было в храм приходить, если Бог отравляет его домой ни с чем ! Господь показывает ложное благочестие -  то фарисейство, которое неистребимо в человечестве и живо до сих пор в христиан. Оно как высокое, до времени зеленое дерево, не имеющее плода и гнилое внутри.

    Как научиться молиться? Вот как надо молиться: мытарь, стоя вдали, не смел поднять глаз к небесам, но ударил себя в грудь, говоря: «Боже! Будь милостив ко мне, грешнику!» (Лк.18. 13). Господь заканчивает причту словами: «Ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится» (Лк. 18. 14).

    «Пока человек не достигает смирения, он не получит награды за свои труды, - говорит преподобный Ефрем Сирин.  – Награда дается за смирение, а не за труды» Не за пост, не за молитву, не за добрые дела. Но кто унижает себя ? Не тот, кто стареется показаться меньше, чем он есть, говорят Святые Отцы, но тот, кто видит свою малость из-за своих грехов. Поистине человек, даже если он не желает, не может унизить себя больше, чем грех унижает его.

   Для человека, который чувствует и сознает глубины, в которые опустил его грех, невозможно опуститься ниже. Грех всегда может столкнуть нас вниз, в бездну вечной погибели, ниже чем мы можем представить. Только через смирение в познании собственной нашей греховности может открыться тайна смирения Христова, в котором сокрыта красота и совершенство Божественной любви.

   Наше чувство греха, говорят Святые Отцы, зависит от нашей близости к Богу. Чувство греха – мера знания душою Бога. Святой Иван Предчета, величайший из рожденными женами, исполняется страха при приближении  Христа: «Я недостоин, наклонившись, развязать ремень  обуви Его» (Мк. 1. 7). Когда пророк Исаия оказался в Божием присутствии в видении Господа, сидящего на Престоле, он осознал свою греховность: «Горе мне! Погиб я! Ибо я человек с нечистыми устами… и глаза мои видели Царя, Господа Саваофа» (Ис. 6. 5). Когда апостолу Петру открылась в чудесной ловле рыб сила Божия, он припал к ногам Христа, умоляя: «Отойди от меня Господи, ибо я человек грешный» (ср.:Лк. 5. 8).

   Из-за близости к Христу апостол Павел мог называть себя первым из грешников. Эти слова повторяет Иоанн Златоуст и вся Церковь до скончания века, и каждый из нас, когда мы приступаем к Таинству причащения Тела и Крови Христовых. Горе нам, если повторяем их одними устами.

   Мы живем в мире, где все меньше чувство греха. Можно подумать, в «безгрешном обществе», у которого одна забота – чтобы был «безопасный грех». Современного человека уже не тревожит грех, его беспокоят последствия греха: болезни, катастрофы, войны, внутренняя пустота и отчаяние. Пока мы будем тратить все силы на то, чтобы победить последствия греха, пряча грех, пока мы не принесем его Богу в смиренном покаянии, последствия греха будут  делать нашу жизнь все больше несчастной.

   Самое важное, что происходит сегодня в мире, - это то, что люди теряют чувство греха. Например, древний грех прелюбодеяния воспринимается сейчас большинством как выражение любви и свободы, и потому это вовсе не грех, а добродетель. Древний грех мужеложства – просто как иной стиль жизни. И если это не доброжелатель, то по крайней мере, это уже как бы не безнравственно. Просто это – другое.

   И еще две очевидных существенных закономерности. Чем больше в мире греха, тем меньше грех ощущается как грех. И пока человек не начнет чувствовать, что грех – это грех, и что такое грех, он будет видеть других большими грешниками, чем он сам, он будем фарисеем.

  И наконец, самое главное, что мы должны запомнить сегодня навеки. Как бы ни был велик грех, есть нечто большее греха, это Божия благодать. Божия благодать всегда больше греха, и поэтому апостол Павел говорит: « Верно и всякого принятия достойно слово, что Христос Иисус пришел в мир спасти грешников, из которых я первый» (1 Тим. 1. 15).

   Кажется, безумие мира уже достигло предела. Но Святые Отцы говорят, что мы не видим и тысячной доли зла, которое в мире, и точно так же тысячной доли любви Бога к миру. Мы знаем, что никогда зло не одолеет до конца любовь. Никогда. Что никогда грех не будет сильнее милосердия. Более того, мы знаем: чем больше неистовствует зло – пусть зверь уже кажется сорвавшимся с цепи, - тем больше Дух Божий ведет нас. Там, где это наглеет, там становится очевидным для всех присутствие Духа. « А когда умножился грех, стала преизобиловать  благодать» (Рим. 5. 20).

   Никогда, может быть, еще не была явлена сила Христова  Его Церкви так, как сегодня. И призываются войти в эту славу, как никогда, грешники кающиеся, ибо, как никогда, приблизилось Царство Небесное.

Протоиерей Александр Шаргунов.

За материалами газеты "МИР"

( общественно-патриотическая

газета ПРАВОСЛАВНЫХ МИРЯН)

 № 3(338), 24 января 2012.